Вячеслав Ар-Серги о Юрий Вэлле
Удмуртский писатель Вячеслав Ар-Серги посетил Ю. Вэллу на стойбище в начале мая 2010 и написал данный очерк…
Ближние родники.
Юрий Вэлла.
(1948 г.)
«Я сегодня к твоей ладони прикасаюсь…»
Имя и творчество известного российского поэта, лесного ненца Юрия Вэллы внимательным удмуртским читателям хорошо знакомо, пару лет назад Ижевский полиграфкомбинат выпустил его книжку стихов «Тодьы куараос» («Белые голоса»). О нем заговорили в литературных кулуарах нашей республики, лейтмотивом бесед коллег о его творчестве стала мысль о том, что «да, это – настоящий поэт, и не только поэт, но и верный хранитель родных очагов Когалымской тундры». К тому же ненцы, как тундровые, так и лесные, близки финно-уграм.
Мне довелось познакомиться с Юрием Вэллой, сначала заочно, по его первой книге «Вести со стойбища», еще в начале 90-ых годов прошлого века, а наша личная встреча и знакомство состоялись уже в самом начале этого века, в Ханты-Мансийске. Среднего роста, со стеснительной улыбкой на лице, кряжистого ненца, продвигающегося по холлу заседаний охотничьим, пружинисто-неслышным шагом, я сразу же «вычислил» среди делегатов Конгресса финно-угорских писателей. И как-то так, само собой, получилось, что мы уже сидели рядом и вели неторопливую беседу о делах наших писательских, вполуха вслушиваясь в выступления с трибуны.
Он тут же пригласил меня на свое родовое оленеводческое стойбище, что на реке Тюйтяхе. Лишь спустя немало лет, а именно весной этого года, мне выпало воспользоваться его приглашением. Со времени первого знакомства с ним, мы не прерывали связей, посылали друг другу свои новые книги, созванивались, а я знакомил удмуртских читателей со своими переводами его стихов.
Юрий Вэлла далек от так называемого литфункционерства, к которому относится с некоторой легкой, некритичной иронией. Впрочем, наверное, как и я. Глубокомысленные рассуждения о современном литературном процессе, с обязательнейшим выделением «своих» и «чужих» – эта роскошь не для профессиональных авторов, по горло занятых проблемами продвижения своих книг к читателю, а то и – простого выживания в наши совсем нелитературные времена. Юрий Вэлла пасет свое оленье стадо, ныне насчитывающее число в более сотни голов и литературой занимается тогда, когда просто уже не может не писать своих пронзительно-искренних строк, буквально выстраданных в его душе. Иногда у костра, иногда по вечерам при свете лампочки переносного электрогенератора. А днем он покрывает расстояния в десятки километров по озерам и мшистым островкам своих угодий – собирает своих оленей, рассыпавшихся по тундре в поисках сочного ягеля.
Итак, я и мой старший товарищ Виталий Башкиров, одновременно выступивший в нашей экспедиции в нескольких ипостасях – как начальника экспедиции, так и водителя на своем джипе, пустились в дорогу с направлением к стойбищу Юрия Вэллы, поэта и оленевода.
По пути рассказываю по памяти своему спутнику о ненецком друге и коллеге, встреча с которым нам предстоит и который буквально на днях вернулся из командировки в США, где по приглашению Института творчества американских индейцев, выступал со своими стихами перед заокеанскими читателями.
– Юрий Вэлла родился 18 марта 1948 года в семье колхозных оленеводов Айваседы Кыли (из рода Вэллы) и Айваседы Атени (из рода Тётт) на берегу реки Варьёган вблизи деревни Варьёган. Потом он писал в своей автобиографии: «Получил от родителей имя Юрий, а от бабушки – Тюлято. Позже в сельсовете в свидетельстве о рождении мне записали: Айваседа Юрий Кылевич, хотя все мои ненецкие сородичи и сегодня знают, что я – Вэлла». Учился в школе-интернате для детей коренных народов Севера. Прослужил в армии. А после армии кем уж только не привелось ему поработать: приемщиком рыбы, лесорубом, охотником-промысловиком, рыбаком, печником, заведующим «Красным чумом», звероводом, воспитателем в интернате, председателем исполкома сельсовета… В конце 70-ых годов он начинает публиковать свои литературные произведения в газетах и журналах. В 1988-ом году закончил курс Московского Литературного института им. Горького. С женой Еленой Федоровной, его верной сподвижницей во всех его начинаниях, вплоть до личного строительства этнографического музея в родном Варьёгане, что в Нижневартовском районе, воспитал и «поднял на крыло» четырех дочерей: Тайну, Ладу, Аэлиту и Сему. В самом начале 90-ых годов он вернулся на свое родовое угодье, отстроил там стойбище и развел небольшое стадо оленей – к неимоверной радости его родичей и последовавших внуков.
В пути мы периодически созваниваемся с Юрием Вэллой по мобильному телефону, уточняя маршрут нашего движения, договариваемся о месте встречи. И вот уже и город Тюмень, за ним – Тобольск с нашей ночевкой в машине, далее – Сургут, Когалым и, наконец, перекресток дорог в направлении к поселку нефтяников Повх. Вэлла встречает нас невозмутимо, с северным тактом. Он стоит рядом со своим «УАЗ»-ом – микроавтобусом, на крышу которого прикреплены настоящие ненецкие нарты. На нем – легкая малица с забранным капюшоном, пояс с ножнами и ненецкими оберегами. Хотелось подбежать к нему, обнять друга и потрясти за плечи, заливаясь в словесной обязаловке долгожданных встреч. Но это у северян не принято. И вот мы уже степенно в его машине пьем чай, налитый из обьемистого термоса, закусывая кусочками прожаренной оленины. Речь наша становится деловитой, немногословной, лица – сосредоточенными. Но тут Вэлла широко улыбается, со смехом рассказывает юмористическую историю, случившуюся недавно с ним. И от этого в салоне машины становится невероятно тепло, несмотря на пронзительность запутавших свои направления суровых северных ветров за бортом.
Но на этом наша дорога не заканчивается. Теперь мы едем за машиной нашего проводника. Долго. По асфальту, по грунтовке, по неверным следам машин на светлом песчаном грунте, по наполненным водою колеям… Переваливаем увалы, проезжаем речки… У-фф…
Наконец-то мы и на стойбище. Оно оказалось скоплением нескольких приземистых бревенчатых избушек в сосновом редколесье, освещенное светом лампочек и наполненное ровным гудением работающего на бензине электрогенератора. Здесь сейчас живет семья Лады, дочери Юрия Кылевича, состоящая из его могутного, немногословного мужа-ханта Петра Туркова и их малолетних детей: Саши (4 года) и Макара (1 годик). Старшие дети на учебе в городе. После плотного ужина ложимся спать на чистейшие белые простыни в одной из избушек и я тут же проваливаюсь в сон.
Утром вижу крутой ноутбук на столе, расположенного у окна. Вспоминаются слова Юрия Вэллы: «Пишу мало. В год одно-два стихотворения или один рассказ. Пришел стих – написал. Не пришел – не беда, значит, придет попозже…». Важно – отличить главное от неглавного. Ведь…
Ржавый засов можно смазать маслом…
А сердце смазывать незачем,
К нему прислушайся –
Вдруг не ошибается…
Юрий Вэлла – ныне автор десятка книг стихов и прозы, наряду с этим он – исследователь ненецкой мудрости и топонимист. Он равно талантливо пишет как на своем языке, так и на русском. Но ввиду того, что изданий на языке лесных ненцев практически и нет, он выступает именно как русскоязычный автор. Его произведения охотно публикуют и переводят как в России, так и за рубежом: на английском, французском, венгерском, эстонском и др.
– Я не гоняюсь за издателями, – говорит он, – основой исполнения наших совместных проектов становится возможность взаимоинтересного диалога. Я иной раз уподобляю себя рыбаку, который стоит в воде – какая рыба подплывет, это его рыба, а какая отплывет – не его рыба. Так же происходит и с моими публикациями. Ко всему нужен Позыв. Как к делам будничным, так и, наверное, и к любви.
А олени,
Что мирно пасутся за стойбищем,
Разве тебе еще не приснились?..
А журавли,
Что трубят по утрам за рекой,
Разве тебя еще не будили?..
А кукушка,
Разве тебе еще из соседнего села
Ничего не обещала?..
Так собирайся в дорогу…
Утром мы подцепляем оленьи нарты к снегоходу и трогаемся к коралям. Это – обширные загоны для оленей, огороженные длинными сосновыми прожилинами. Снегоход, ведомый Юрием Вэллой, пропарывает задумчивую тишину ненецкой тундры. Утреннее настроение, подкрепленное добротным глухариным супом – отменное. В путь! А там и…
Мы берегом озера
Шагом неспешным
Пойдем…
За озером также неспешно
Олени своих оленят
Поведут…
За лесом дальним
Лебедь лебедку, зазывно крича,
Будет звать…
Будем молчать.
В коралях олени мирно отдыхают, переваривая свою основную мшистую пищу – ягель, да и все то, что годится для их неприхотливых желудков. Они – поистине красивы в своей элегантной грации. Их крупные глаза, с голубоватой поволокой, навыкате, весьма сторожки к подходящим близко незнакомцам. Стараемся их не пугать. Сейчас стадо охраняет сородич Юрия Вэллы Федя Молданов – молодой парень, ловкий и гибкий, добрый малый, отменный собеседник и тундровый бродяга, не размышляющий о том, чтобы остановиться по постоянному адресу. Он тоже встречает нас весьма сдержанно, но за чашкой ароматного чая, вскипяченного на железной печурке его «авангардного» чума, он уже кажется в доску своим. Невероятно стесняется, когда мужская речь застрагивает женскую тему, аж краснеет и чисто по-хантыйски смущенно жмется в сторону. А сам Вэлла степенно расспрашивает о самочувствии оленей перед отёлом, вслух размышляет о будущих уловах на рыбных запорах. Деловито и обстоятельно, как будто бы все его обширное тундровое угодье – просто малое подворье, а ведь оно имеет площадь радиусом около 30 километров. Здесь кочуют его олени, а вместе с ними – и люди.
Его весьма заботят цены на запчасти к технике, бензин и дизтопливо. Все это он может найти на ближайших действующих нефтяных месторождениях в обмен на своих оленей, рыбу, дичь, дикоросы и т.п. Ох, нелегок труд оленевода… Но он тут же оживляется, когда речь наша заходит на любимую тему – литературу. И здесь он сначала долго выбирает мысль, обдумывает ее со всех сторон и лишь затем произносит нужные слова, нисколько не претендуя на истину в последней инстанции.
Я знаю, что неимоверно заботит моего ненецкого коллегу. Это вопрос об отношениях коренных народов Севера, занятых традиционным хозяйством с нефте-газовыми «первопроходцами». Силы двух сторон этого конфликта несоразмеримо разны, понятное дело, не в актив оленеводов и охотников- промысловиков, буквально душой и телом сжившихся с неприхотливой землей их предков. Нефтяники, в погоне за своей сумасшедшей прибылью, мнением коренных жителей Севера, их этикой бережного отношения к окружающей природе, считаются мало. Да и вряд ли в их фешенебельных конторах и вспоминают о них – тундровых людях. И – уничтожается хрупкая природа в хищническом добывании «черного золота» и газа – слишком высока ее цена по сравнению с жизнями и судьбами каких-то крохотных народов, испокон веков проживающих в регионах добычи… И – прорезаются новые скорбные морщины на лбу Юрия Вэллы, поэта и оленевода, призванного оставить свои угодья в наследство будущим поколениям. А что оставить в наследство, когда все оно разворовывается на глазах? А в итоге – залитые мазутом реки и озера, вытоптанные тяжелой техникой боры и урманы, сломанные судьбы сородичей… Исчезает живность из тундры, нищает жизнь коренного северянина. И снова негодующая душа Юрия Вэллы заставляет его браться за перо, он пишет уже не о прелестях родной природы, пишет не о зачарованности своей любовью, он кричит на весь мир, чтобы его услышали, поняли. И – отнеслись к нему по –человечески:
…Сегодня Я –
потомок моего прадеда,
незаконно живу
на землях ЛУКОЙЛа
Сегодня Я –
олень моего внука,
незаконно пасусь
на землях ЛУКОЙЛа
Сегодня Я –
Олененок Белый,
незаконно влюбляюсь
на землях ЛУКОЙЛа…
Ныне в роду Юрия Вэллы насчитывается чуть более ста человек, у каждого из них свои – радости и печали, победы и поражения. Но все они скреплены воедино заботой своего главы – Юрия Кылевича, настоящего поэта и, здесь не обойдусь этого словосочетания – патриота своей земли родовой, о сохранении своей родной природы от посягательств временщиков, увы, сейчас выигрывающих у тундровиков практически «всухую». «Для нас другой земли нет» – твердо говорят северяне свое выстраданное. Они видят и слушают в стихах своего главы рода себя и свою жизнь такой, каковой правдиво пишет их талантливое поэтическое перо их именитого сородича со стойбища на реке Тюйтяхе. Ведь
Сближаются люди не в праздник,
Сближаются люди –
В бедствии…
Что будет во дне их завтрашнем? Неведомо. Но нет молчания неистовому ненецкому бубну в руках Юрия Вэллы. В нем – надежда. В нем чувствуется пульс биения и наших сердец, тех, которые еще не покрылись непробиваемым жиром лишь собственного благополучия.
…А в это время лебеди летели на островки ненецких озерец и строили свои гнезда. Они кладут теперь не два яйца в гнездо, как раньше, а уже – четыре или более. Жизнь берет свое. И поэтам достается – свое…
Магия поэзии Севера неизбывна и потому, навсегда останутся в памяти – весенняя тундра, лебеди, олени, мшистая земля, осветленная доброй улыбкой ее поэта Юрия Вэллы. Теперь – домой. Воистину, где родился – там и сгодился.